In his "Уединённое" (Solitaria, 1911) V. V. Rozanov (1856-1919) writes that "evil within us is our fate." But we must know its measure and directions and "count by degrees" (po gradusam), as they say of thermometers (not trustworthy anyway, but scholars straighten things out by introducing amendments):

 

Дурное в нас есть рок наш. Но нужно знать меру этого рока, направления его, и “отсчитывать по градусам”, как говорят о термометрах, которые тоже врут, все, но учёные с этим справляются, внося поправки.

 

John Shade likes his name:

 

I like my name: Shade, Ombre, almost 'man'

In Spanish...*

(Kinbote's note to line 275)   

Rozanov disliked his name intensely:

 

Удивительно противна мне моя фамилия. Всегда с таким чужим чувством подписываю «В. Розанов» под статьями. Хоть бы «Руднев», «Бугаев», что-нибудь. Или обыкновенное русское «Иванов». Иду раз по улице. Поднял голову и прочитал:
 
«Немецкая булочная Розанова».
 
Ну, так есть: все булочники «Розановы», и, следовательно, все Розановы — булочники. Что таким дуракам (с такой глупой фамилией) и делать. Хуже моей фамилии только «Каблуков»: это уже совсем позорно. Или «Стечкин» (критик «Русск. Вестн.», подписывавшийся «Стародумом»): это уж совсем срам. Но вообще ужасно неприятно носить самому себе неприятную фамилию. Я думаю, «Брюсов» постоянно радуется своей фамилии. Поэтому
 
СОЧИНЕНИЯ В. РОЗАНОВА
 
меня не манят. Даже смешно.
 
СТИХОТВОРЕНИЯ В. РОЗАНОВА
 
совершенно нельзя вообразить. Кто же будет «читать» такие стихи.
– Ты что делаешь, Розанов?
– Я пишу стихи.
– Дурак. Ты бы лучше пёк булки. (Solitaria)
 
Shade: "Professor Kinbote is the author of a remarkable book on surnames." (note to line 894)
 
Now I shall spy on beauty as none has
Spied on it yet. Now I shall cry out as
None has cried out. Now I shall try what none
Has tried. Now I shall do what none has done. (Pale Fire, ll. 835-38)
 
Cf. Rozanov's thunder truth ("private life is above all") that no prophet has told before:
 
Народы, хотите ли я вам скажу громовую истину, какой вам не говорил ни один из пророков...
- Ну? Ну?.. Хх...
- Это - что частная жизнь выше всего.
- Хе-хе-хе!.. Ха-ха-ха!.. Ха-ха!..
- Да, да! Никто этого не говорил; я - первый... Просто, сидеть дома и хотя бы ковырять в носу и смотреть на закат солнца.
- Ха, ха, ха...
- Ей-ей: это - общее религии... Все религии пройдут, а это останется: просто - сидеть на стуле и смотреть вдаль. (Solitaria)
 
Shade is an atheist, while Kinbote (for whom Zemblan choir boys are the sweetest in the world) does believe in God.
 
Cf. Rozanov on sex and religion:
 
Связь пола с Богом - большая, чем связь ума с Богом, даже чем связь совести с Богом, - выступает из того, что все а-сексуалисты обнаруживают себя и а-теистами. (Solitaria)
 
Rozanov is the author of Dark Visage: The Metaphysics of Christianity (1911) and  "Люди лунного света" (People of the Moonlight, 1911). Pale Fire's mad (and sexually left-handed) commentator, Kinbote is a man of the moonlight.
 
Does not all the above implicitly suggest that the three of them:  the sunshine 'near-man' Shade, the moonlight man Kinbote and the killer Gradus make a single personality?
 

*A link to Humbert Humbert: Shade in Latin is "umbra", close to "Humbert", as is "hombre", Spanish for man (anonymous Internet annotator).

 

Alexey Sklyarenko

Google Search the archive Contact the Editors Visit "Nabokov Online Journal" Visit Zembla View Nabokv-L Policies Manage subscription options Visit AdaOnline View NSJ Ada Annotations Temporary L-Soft Search the archive

All private editorial communications are read by both co-editors.