The author of Tsygany ("The Gypsies," 1824), in his Epistle to Delvig (1827) Pushkin mentions "Hamlet-Baratynski." Baratynski is the author of Tsyganka ("The Gypsy Girl," 1835), a narrative poem of 1500 iambic tetrameters first published in 1831 under the title Nalozhnitsa ("The Concubine"). On the other hand, in Baratynski's and Sobolevski's Byl' ("A True Story") signed "Stalinski" and beginning Vstar' zhil-byl petukh indeyskiy ("Once upon a Time a Turkey...") the turkey is M. M. Solntsev (1776-1847), the husband of Pushkin's aunt Elizaveta Lvovna whom Pushkin and Vyazemski often mention in their correspondence. In a letter of July 26, 1828, to Pushkin Vyazemski mentions Sontsev (sic) and the verses "Once upon a Time a Turkey" mistakenly attributed to Pushkin:

Из шкафа выходит Сон, журналист. Его может играть женщина.
Сон. Не могу больше слушать эту канитель. Да-да, господин министр, сознаю, что моё появление не совсем прилично, но не буду вам напоминать, сколько я исполнил ваших секретных поручений в газетной области и как крепко умею держать красный язык за белыми зубами. Коллега Вальс, моя фамилия Сон, -- не путайте меня с фельетонистом Зоном, это совсем другой коленкор. Руку! (Act One)

In his poem Ty i ya ("You and I," 1817-20) Pushkin uses the word kolenkor (calico) in a very different context:

Ты богат, я очень беден;

Ты прозаик, я поэт;

Ты румян, как маков цвет,

Я как смерть и тощ, и бледен.

Не имея в век забот,

Ты живёшь в огромном доме;

Я ж средь горя и хлопот

Провожу дни на соломе.

Ешь ты сладко всякой день,

Тянешь вины на свободе,

И тебе не редко лень

Нужный долг отдать природе;

Я же с чёрствого куска,

От воды сырой и пресной,

Сажен за сто с чердака

За нуждой бегу известной.

Окружён рабов толпой,

С грозным деспотизма взором,

Афедрон ты жирный свой

Подтираешь коленкором;

Я же грешную дыру

Не балую детской модой

И Хвостова жесткой одой,

Хоть и морщуся, да тру.

Гремела и правдива лесть.

Он лорд — граф ты! Поэты оба!

Се, мнится, явно сходство есть. —

Никак! Ты с верною супругой

Под бременем Судьбы упругой

Живёшь в любви — и наконец

Глубок он, но единобразен,

А ты глубок, игрив и разен,

И в шалостях ты впрям певец.

The friends of Anne Isabella Noel Byron (the poet's wife) called her by her nickname "Annabella." In The Waltz Invention Anabella is general Berg's beautiful daughter whom Waltz wants to marry, but her father refuses to deliver the girl to Waltz. General Berg calls Waltz petukh (an irascible person):

Берг. Петух, сущий петух! Другие бранят, а вот я -- люблю вас за эту отвагу. Ей-богу! (Act Three)

Describing to his wife the picture he wants to paint, Troshcheykin (the portrait painter in The Event) mentions his late parents, and old foes, and "that type of yours with a pistol," and childhood friends, of course, and "women, women - all those I told you about: Nina, Ada, Katyusha, another Nina, Margarita Gofman, poor Olenka, everybody:"

Трощейкин (на авансцене). Слушай, малютка, я тебе расскажу, что я ночью задумал... По-моему, довольно гениально. Написать такую штуку, -- вот представь себе... Этой стены как бы нет, а тёмный провал... и как бы, значит, публика в туманном театре, ряды, ряды... сидят и смотрят на меня. Причём всё это лица людей, которых я знаю или прежде знал и которые теперь смотрят на мою жизнь. Кто с любопытством, кто с досадой, кто с удовольствием. А тот с завистью, а эта с сожалением. Вот так сидят передо мной -- такие бледновато-чудные в полутьме. Тут и мои покойные родители, и старые враги, и твой этот тип с револьвером, и друзья детства, конечно, и женщины, женщины -- все те, о которых я рассказывал тебе -- Нина, Ада, Катюша, другая Нина, Маргарита Гофман, бедная Оленька, -- все... Тебе нравится? (Act One)

Ada Lovelace was the daughter of Lord Byron and his wife "Annabella." Troshcheykin's Katyusha brings to mind Katya, the hero's lost love in VN's story Admiralteyskaya igla ("The Admiralty Spire," 1933; the title is a line in Pushkin's Bronze Horseman). Katya writes fiction under the penname Sergey Solntsev.

According to Marfa (the Troshcheykins' old servant woman), she can not distinguish blednogo ot rumyanogo (a pale person from a ruddy one):

Марфа. Что было заказано, то и прислали. Бледный, говорит, ворот поднят, а где это я узнаю бледного от румяного, раз -- ворот да чёрные очки? (Уходит.)

Любовь. Глупая бытовая старуха. (Act Two)

In his poem Ty i ya ("You and I") Pushkin says:

Ты румян, как маков цвет,

Я как смерть и тощ, и бледен.

You are ruddy, like a poppy flower,

I, like death, am gaunt and pale.

According to the famous writer, rogat (cuckolded) actually means bogat (rich):

Писатель. Прекрасно быть портретистом. Богатеешь, рогатеешь. Знаете, ведь по-русски "рогат" -- значит "богат", а не что-нибудь будуарное. Ну а коньяку
у вас не найдётся? (Act Two)

In Pushkin's "You and I" the second word is bogat:

Ты богат, я очень беден;

Ты прозаик, я поэт

You are rich, I'm very poor;

you are a prose writer, I'm a poet.

Alexey Sklyarenko