In his "king's speech" Waltz compares the world to a
problem with many unknowns and mentions zhivaya iskra iksa (the
live spark of 'x') that suddenly flashed helping him to solve this
problem:
Â
ВальÑ. Отрадный труд! Давно над миром
вашим, -- как над задачей, Ñтолько Ñодержащей неÑÑных данных,
чиÑел-привидений, препÑÑ‚Ñтвий и Ñоблазнов Ð´Ð»Ñ ÑƒÐ¼Ð°, что ни решить, ни
броÑить невозможно, -- давно Ñ Ñ‚Ð°Ðº над вашим миром билÑÑ, покуда вдруг живаÑ
иÑкра икÑа не вÑпыхнула, задачу разрешив. Теперь мне ÑÑно вÑÑ‘. СнарÑд мой тайный
вернее и наÑледÑтвенных венцов, и выбора народного, и злобы временщика, который
наÑву за Ñны Ñвои, за ÑƒÐ¶Ð°Ñ Ð½Ð¾Ñ‡Ð¸ мÑтит. Моё правленье будет мирно. Знаю, --
какой-нибудь лукавый умник Ñкажет, что, как оÑнова царÑтвиÑ, угроза -- не то,
что мрамор мудроÑти... Ðо детÑм полезнее угроза, чем Ñзык увещеваний, и
уроки Ñтраха -- уроки незабвенные... Ðе проще ль раз навÑегда запомнить, что за
тень непоÑлушаньÑ, за оттенок тени немедленное будет наказанье, чем вÑÑкий раз в
Ñ‚Ñжёлых книгах рытьÑÑ, чтобы найти двуÑмыÑленную Ñправку добра и
мудроÑти? Привыкнув к мыÑли, проÑтой, как азбука, что Ñ Ð¼Ð¾Ð³Ñƒ
Ñтроптивый мир в шеÑÑ‚ÑŒ Ñуток изничтожить, вÑÑк волен жить как хочет, --
ибо круг опиÑан, вы -- внутри, и там проÑторно, там можете Ñвободно
предаватьÑÑ Ñ‚Ñ€ÑƒÐ´Ñƒ, игре, поÑзии, науке... (Act Two)
According to Waltz, he can destroy the shrewish world in six
days (the time it took God to create the world).
Â
In "The Event" Lyubov', who six years ago married the portrait
painter Troshcheykin, complains that she lost six years of her
life:
Â
Вера. Да, Ñ Ð·Ð½Ð°ÑŽ. Я бы на твоем меÑте
давно развелаÑÑŒ.
Любовь. Пудра у Ñ‚ÐµÐ±Ñ ÐµÑÑ‚ÑŒ? СпаÑибо.
Вера. РазвелаÑÑŒ бы,
вышла за Рёвшина и, вероÑтно, моментально развелаÑь бы
Ñнова.
Любовь. Когда он прибежал ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ñ Ñ„Ð°Ð»ÑŒÑˆÐ¸Ð²Ñ‹Ð¼Â Ð²Ð¸Ð´Ð¾Ð¼
преданной Ñобаки и раÑÑказал, у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð¿ÐµÑ€ÐµÐ´ глазами прÑмо вÑпыхнуло вÑÑ‘, вÑÑ Ð¼Ð¾Ñ
жизнь, и, как
бумажка, Ñгорело. ШеÑÑ‚ÑŒ никому не нужных лет. ЕдинÑтвенное
ÑчаÑтье -- был ребёнок, да и тот помер. (Act
One)
As she speaks to her sister Vera, Lyubov' mentions
her little son who died three years ago, at the age of
two.
Â
Любовь. ПереÑтань,
переÑтань, переÑтань... Ты Ð¼ÐµÐ½Ñ Ñама вовлекаешь в какую-то мутную, липкую,
пошлую обÑтановку чувÑтв. Я не хочу! Какое тебе дело до менÑ? Ðлёша лезет
Ñо Ñвоими Ñтрахами, а Ñ‚Ñ‹ Ñо Ñвоими. ОÑтавьте менÑ. Ðе трогайте менÑ. Кому
какое дело, что Ð¼ÐµÐ½Ñ ÑˆÐµÑÑ‚ÑŒ лет медленно Ñжимали и
вытÑгивали, пока
Ñ Ð½Ðµ превратилаÑÑŒ в какую-то роковую уездную газель --Â Ñ Ð³Ð»Ð°Ð·Ð°Ð¼Ð¸ и больше
ни Ñ Ñ‡ÐµÐ¼? Я не хочу. И главное, какое ты имеешь право
менÑ
допрашивать? Ведь тебе решительно вÑÑ‘ равно, Ñ‚Ñ‹ проÑто входишь в ритм и
потом не можешь оÑтановитьÑÑ... (Act Three)
Â
In "The Waltz Invention" Waltz interrupts his king's speech to
ask Grib why is he playing with a toy automobile:
Â
ВальÑ. Покончено Ñо
Ñтарым, затхлым миром! В окно времён врываетÑÑ Ð²ÐµÑна. И Ñ,
ÑтоÑщий ныне перед вами, -- вчера мечтатель нищий, а ÑÐµÐ³Ð¾Ð´Ð½Ñ Ð²Ñех
Ñтран земных хозÑин полновлаÑтный, -- Ñ Ð¿Ñ€Ð¸Ð·Ð²Ð°Ð½ дать порÑдок новизне и к выходам
Ñор прошлого направить. Отрадный труд! Можно Ð²Ð°Ñ ÑпроÑить, -- Ñ Ð²Ð°ÑˆÐµÐ³Ð¾ имени не
знаю...
Граб. Ðто Гриб.
ВальÑ. ...можно ÑпроÑить ваÑ, Гриб, почему вы
держите на Ñтоле Ñтот игрушечный автомобиль? Странно...
Гриб. Я ничем не
играю, вот могут подтвердить...
ВальÑ. Так вы его ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ ÑпрÑтали под
Ñтол. Я отлично его видел. Мне даже показалоÑÑŒ, что Ñто именно тот, краÑный, Ñ
обитым кузовком, который у Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð±Ñ‹Ð» в детÑтве. Где он? Ð’Ñ‹ только что катали его
по Ñтолу.
Гриб. Да нет, клÑнуÑÑŒ...
ГолоÑа. Ðикакой игрушки нет... Гриб не
врёт. ЧеÑтное Ñлово...
ВальÑ. Значит, мне почудилоÑÑŒ.
МиниÑÑ‚Ñ€.
Продолжайте, продолжайте. Ожидание вашего Ñ€ÐµÑˆÐµÐ½Ð¸Ñ Ð½ÐµÐ²Ñ‹Ð½Ð¾Ñимо. (Act
Two)
Â
It seems to Waltz that it is the same little
red automobile with worn out body that he had in childhood. According to
Grib, he has no toy. Everybody confirms Grib's words.
Â
According to Grib (the architect whom Waltz wants to build a
fairy tale palace in Palmora), he is not volshebnik (a
magician):
Â
Гриб. Вам нужен
дворец.
ВальÑ. Да, дворец. Отлично. Я люблю громадные, белые,
Ñолнечные зданиÑ. Ð’Ñ‹ Ð´Ð»Ñ Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð´Ð¾Ð»Ð¶Ð½Ñ‹ поÑтроить нечто Ñказочное, Ñо Ñказочными
удобÑтвами. Колонны, фонтаны, окна в полнеба, хруÑтальные потолки... И вот
ещё, -- давнÑÑ Ð¼Ð¾Ñ Ð¼ÐµÑ‡Ñ‚Ð°... чтоб было такое приÑпоÑобление, -- не знаю,
ÑлектричеÑкое, что ли, -- Ñ в технике Ñлаб, -- Ñловом, проÑнёшьÑÑ,
нажмёшь кнопку, и кровать тихо едет и везёт Ñ‚ÐµÐ±Ñ Ð¿Ñ€Ñмо к ванне... И ещё Ñ Ñ…Ð¾Ñ‡Ñƒ,
чтоб во вÑех Ñтенах были краны Ñ Ñ€Ð°Ð·Ð½Ñ‹Ð¼Ð¸Â Ð»ÐµÐ´Ñными напитками...
Ð’ÑÑ‘ Ñто Ñ Ð´Ð°Ð²Ð½Ð¾-давно заказал Ñудьбе, -- знаете, когда жил
в душных, шумных, грÑзных углах... лучше не вÑпоминать.
Гриб. Я
предÑтавлю вам планы... Думаю, что угожу.
ВальÑ. Ðо главное, Ñто должно
быть выÑтроено Ñкоро, Ñ Ð²Ð°Ð¼ даю деÑÑÑ‚ÑŒ дней. Довольно?
Гриб. Увы, одна
доÑтавка материалов потребует больше меÑÑца.
ВальÑ. Ðу, Ñто -- извините.
Я ÑнарÑжу целый флот. В три Ð´Ð½Ñ Ð±ÑƒÐ´ÐµÑ‚ доÑтавлено...
Гриб. Я не
волшебник. Работа займёт полгода, минимум. (Act Three)
Â
In VN's story Volshebnik ("The Enchanter," 1939) the
protagonist (who is compared to the wolf in Charles Perrault's Little
Red Riding Hood)Â is ready to give anything - a bagful of rubies, a
pailful of blood - for possessing the girl:
Â
И за вÑÑ‘ Ñто, за жар щёк, за двенадцать пар
тонких рёбер, за пушок вдоль Ñпины, за дымок души, за
глуховатый голоÑ, за ролики и за Ñерый денёк, за то
неизвеÑтное, что ÑÐµÐ¹Ñ‡Ð°Ñ Ð¿Ð¾Ð´ÑƒÐ¼Ð°Ð»Ð°, неизвеÑтно на что поÑмотревши Ñ Ð¼Ð¾Ñта... Мешок
рубинов, ведро крови -- вÑÑ‘ что угодно...*
Â
As she speaks to Vera, Lyubov' mentions Troshcheykin's young
dreams and vyodra kraski (the pailfuls of paint):
Â
Любовь. Да, Ñлёзы, озноб... Уехал по делам
на два меÑÑца, а тут подвернулÑÑ Ðлёша, Ñ Ð¼ÐµÑ‡Ñ‚Ð°Ð¼Ð¸, Ñ Ð²Ñ‘Ð´Ñ€Ð°Ð¼Ð¸ краÑки.
Я притворилаÑÑŒ, что Ð¼ÐµÐ½Ñ Ð·Ð°ÐºÑ€ÑƒÐ¶Ð¸Ð»Ð¾, -- да и Ðлёши было как-то жаль. Он был
такой детÑкий, такой беÑпомощный. Ð˜Â Ñ Ñ‚Ð¾Ð³Ð´Ð° напиÑала Ñто ужаÑное
пиÑьмо Лёне: помнишь, мы Ñмотрели Ñ Ñ‚Ð¾Ð±Ð¾Ð¹ поÑреди
ночи на почтовый Ñщик,
где оно уже лежало, и казалоÑÑŒ, что Ñщик разбух и ÑейчаÑ
разорветÑÑ, как бомба. (Act One)
Â
According to the Colonel, Waltz is a madman whom his costume
and "that quick look of a wolf" betray. The Minister rings up general Berg
and learns from him about Perrault's death last night (according to Berg, poor
old Perrault died in his sleep).
Â
According to
Lyubov', Barboshin (the private detective hired by Troshcheykin to protect
himself from Barbashin) is mad. Surprised by Barboshin's
medieval costume on the photograph, Lyubov' asks her mother: "What is it, King
Lear?" In "The Enchanter" the protagonist mentally compares himself to King
Lear and his step-daughter, to little Cordelia:
Â
Так они будут жить – и ÑмеÑÑ‚ÑŒÑÑ, и читать книги, и дивитьÑÑ
ÑветÑщимÑÑ Ð¼ÑƒÑ…Ð°Ð¼, и говорить о цветущей темнице мира, и он будет раÑÑказывать, и
она будет Ñлушать, Ð¼Ð°Ð»ÐµÐ½ÑŒÐºÐ°Ñ ÐšÐ¾Ñ€Ð´ÐµÐ»Ð¸Ñ, и море поблизоÑти будет дышать под луной
– и чрезвычайно медленно, Ñначала вÑей чуткоÑтью губ, затем вÑей их Ñ‚ÑжеÑтью,
вплотную, вÑÑ‘ глубже, только так, в первый раз, в твоё воÑпалённое Ñердце, так,
пробиваÑÑÑŒ, так, погружаÑÑÑŒ, между его
тающих краёв...
Â
According to A. Dolinin, the protagonist in "The Enchanter" is
a gemologist. Anyway, he is otsenshchik graney i igry (a
valuer of facets and of their interplay):
Â
По тому же, Ñ ÐºÐ°ÐºÐ¸Ð¼ религиозным понижением
голоÑа она ему показывала Ñтарые твёрдые фотографии, где в разных, более или
менее выгодных, позах была ÑнÑта девушка в ботинках, Ñ ÐºÑ€ÑƒÐ³Ð»Ñ‹Ð¼ полным лицом,
полненьким бюÑтом и зачёÑанными Ñо лба волоÑами (а также
Ñвадебные, где неизменно приÑутÑтвовал жених, веÑело удивлённый, Ñо Ñтранно
знакомым разрезом глаз), он догадывалÑÑ, что она тайком обращалаÑÑŒ к бледному
зеркальцу прошлого, чтобы
выÑÑнить, чем же она могла теперь
заÑлужить мужÑкое внимание -- и, должно быть, решила, что зоркому зрению,
оценщику граней и игры, вÑÑ‘ видны Ñледы
её былой миловидноÑти (ею, впрочем, преувеличенные) и Ñтанут
ещё видней поÑле Ñтих обратных Ñмотрин.
Â
According to Troshcheykin, there is a connection (perceived in Othello
by Shakespeare) between precious stones and Negro blood:
Â